Эта тема происходит из одноимённой книги историка/экономиста/демографа Нила Хоу и писателя Уильяма Штрауса. Их общая теория называется «теорией поколений», и Бэннон — сторонник этой работы. Поэтому давайте посмотрим, что они предлагают.
В июле 2015 г. Хоу дал интервью Эрико Матиасу Таваресу из «Синклер и Ко». В нем он поясняет, что «поворот» — это единица истории, примерно равная социальному поколению, т.е. приблизительно отрезку в 20 лет. Каждое поколение взаимодействует с предшествующими, а также последующими поколениями. Таким образом, данный цикл связан с биологическими циклами жизни людей, живущих в них. Речь идет об особенностях их родителей, условиях, в которых они растут, их отношениях со старшим поколением, тем, как они влияют на окружающий мир, когда они сами становятся родителями и лидерами, и так далее. Каждое поколение является продуктом предыдущего, но также в значительной степени противодействует ему, переводя культурные особенности на слегка новый или радикально новый путь.
Однако, как представляется, в этих взаимодействиях между поколениями имеют место некоторые закономерности. Изучая поколения в американской и мировой истории, Хоу и Штраус увидели шаблон, «определенный порядок». Этот цикл перемежается кризисами, такими, как американская революция, гражданская война, Великая депрессия. Хоу и Штраус отметили, что цикл, по-видимому, повторяется каждые четыре поколения, то есть примерно каждые 80-90 лет. Случайно или нет, Советский союз существовал примерно три поколения (1922-1991 гг.), плюс примерно еще 8 лет, прежде чем Путин пришел к власти в конце кризиса 90-х.
Первый поворот представляет собой подъем после кризиса, когда сильна коллективная ментальность и происходит перестроение общества на новом фундаменте, например, период после Великой депрессии и Второй мировой войны до смерти Д. Кеннеди в 1963 г. Или, с другой стороны, период становления Советского Союза с 1922 г. после Октябрьской революции вплоть до Второй мировой войны, когда российское общество было радикально изменено советской властью.
Напротив, второй поворот является «пробуждением», когда индивидуализм начинает противостоять и противодействовать конформизму предыдущего поколения. В этот период происходит возрождение религии, ценностей и искусства, например, как в период революции сознания 60-х и 70-х в США. Даже в тоталитарной России имело место своеобразное пробуждение во время хрущевской «оттепели» в 50-х (когда впервые были опубликованы произведения Солженицына, например), в который было сделано несколько крупных научных/технологических открытий.
После этого приходит «застой», когда люди стремятся просто наслаждаться тем, что построили. Учреждения и структуры не развиваются, граждане считают их слабыми и ненадежными. В США это были 80-е и 90-е годы, включая войну за культурные ценности и экономический бум. В СССР была брежневская «эпоха застоя» (1964-1985 гг.).
После этого, когда подавляющее большинство переживших последний кризис умирают или уходят из активной жизни, наступает следующий «кризис». Для Советского Союза это была эпоха Горбачева и Ельцина, распад Советского Союза и катастрофические 90-е, когда произошло экономическое изнасилование России преступной группировкой либеральных олигархов (как мне известно, слова «преступный» и «либеральный» в русском языке являются синонимами!). Хоу описывает период кризиса как обусловленный «чувством коллективной актуальности для решения насущной проблемы, которая воспринимается как угроза самому будущему существованию данного общества», часто, но не всегда, характеризующегося войной. «Экономика, политика, империи, технология, инфраструктура» разрушаются, затем восстанавливаются. Кризис при этом не обязательно является хорошим или плохим. Хоу сравнивает его с лесным пожаром: «Он выжигает кустарник и дает возможность для роста новых растений».
Мы интуитивно ухватываем сущность поколения в названии, которое оно получает: например, «бэби-бумеры» периода подъема, «пробуждающееся поколение X», «миллениалы» периода застоя (это последнее, кстати, придумали Хоу и Штраус), и «поколение кризиса Z». Хоу полагает, что четвертый переход в США начался в 2008 г., когда ушло на пенсию поколение «бэби-бумеров», «поколение X» вступало в середину жизни, «миллениалы» достигали совершеннолетия, и произошел крах экономики.
Хоу не утверждает, что ему известно будущее. С прогностической точки зрения эта модель наилучшим образом подходит для прогнозирования тенденций, а не конкретных событий. К примеру, кризисы могут произойти в любое время, особенно, если они коренятся за пределами конкретной культуры. К примеру, Россия вступила во Вторую мировую войну в конце первого поворота. 9/11 пришелся на конец третьего поворота. Хоу называет эти типы событий «искрами»-например, такие события, как Перл-Харбор, убийство Кеннеди, 9/11. Они могут произойти в любое время; никто не может предсказать их. Что может быть предсказано, так это вероятные ответные реакции. 9/11 мог бы стать спусковым крючком для широкомасштабного кризиса типа Второй мировой войны, но это событие произошло в конце периода застоя. Аналогичное событие сегодня имело бы другие последствия. Если люди, причастные к 9/11, хотели бы большего ответа, им следовало подождать примерно 10-20 лет.
Теперь посмотрим, что говорит Хоу в свете избрания Трампа:
«Удивительно, если посмотреть на предыдущие 20 лет, как мало мы сделали для законодательного оформления коллективной государственной политики для изменения даже основного направления или просто регулирования направления движения нашей страны.Это, по меньшей мере, суть четвертого поворота. Что же говорят СМИ о взглядах Бэннона?
Это типично. Мы наблюдали эпохи, подобные этой, в прошлой истории США, и что происходит - и что люди забывают - это то, что общественная история не всегда движется одинаково. Проходят десятилетия, а затем внезапно случаются определенные события, и все неожиданно изменяется. Происходят огромные изменения! И это почти как сейсмические явления, как это бывает, когда внезапно сталкиваются тектонические плиты...»
Бэннон о Трампокалипсе
Вы можете получить представление об освещении прессой этого вопроса, прочитав следующие заголовки, и отметив, что большинство статей о Бэнноне и четвертом повороте пришлось на начало февраля:
- Huffington Post (фев. 8, 2017): Стив Бэннон считает, что апокалипсис грядет и война неизбежна
- Business Insider (фев. 2, 2017): Увлеченность Стива Бэннона темной теорией истории тревожна
- The Nation (фев. 8, 2017): Стив Бэннон хочет начать III мировую войну
Однако, как пишет Андрес Перецалонсо во фрагменте, упомянутом в начале этой статьи, иногда предсказание будущего может стать самосбывающимся пророчеством. Таким образом, даже если Бэннон не хочет начать Третью мировую войну, вполне возможно, что он или другие приведут к ней просто в силу того факта, что они полагают ее неизбежной. Как говорит сам Бэннон в видео, включенном в фрагмент HuffPo, нынешний кризис Запада — это кризис «основ иудео-христианского Запада и наших убеждений». И он, похоже, рассматривает масштабную войну как неизбежность. Или, по крайней мере, он считал так пару лет назад - если бы выиграла Клинтон, возможно, он оказался бы прав.
Во фрагменте для журнала Time историк Дэвид Кайзер рассказывает о своем интервью Бэннону для документального фильма «Нулевое поколение»:
«Между тем, однако, скрываются две другие опасности — одна из них воплощена в наиболее ярких воспоминаниях моей встречи с Бэнноном.Это выглядит немного навязчиво и повышает вероятность того, что самоисполняющееся пророчество может просто стать реальностью. Сам Хоу говорит, что наибольшими проблемами, стоящими сейчас перед США, являются «недопроизводство, недозагрузка, дефляция, валютные войны, демографические проблемы и падение рождаемости», которые, кстати, увязываются со многими направлениями политики Трампа.
Когда я впервые столкнулся с теорией Штрауса и Хоу, я подумал, как их идеи объясняют исторические примеры других стран, и во время нашего интервью я упомянул, что кризисы в таких странах, как Франция в 1790-х годах и Россия после 1917 г. привели к установлению террора. Бэннон включил эти замечания в окончательную версию «Нулевого поколения».
Второй, более тревожный момент, не был включен в фильм. Бэннон явно в течение долгого времени думал как о внутреннем потенциале теории Штрауса и Хоу, так и об ее последствиях в плане внешней политики. Во время нашего интервью он несколько раз указывал на то, что каждый из трех предыдущих кризисов включал большую войну, и что эти конфликты увеличивались в своем охвате от американской революции и гражданской войны до Второй мировой войны. Он ожидал новой и даже большей войны в рамках нынешнего кризиса, и казалось, такая перспектива его не беспокоила.
Я был не согласен с ним и сказал об этом. Однако, зная, что история международного конфликта является моей профессией, он неоднократно принуждал меня сказать, что в ближайшей или среднесрочной перспективе можно ожидать конфликта по крайней мере такого же размера, как вторая мировая война, или большего. Я отказался».
Полагаю, что Бэннону будут полезны сомнения. Когда он делал свои наиболее тревожные заявления, он мог просто прогнозировать естественный ход событий и пытаться напугать людей, чтобы заставить их прекратить все это. Но если он искренен в своих прогнозах того, что приведет к 3-й Мировой войне, и даже хочет ее начала, для последующего возрождения из пепла, то это, по меньшей мере, тревожно. Я думаю, необходимо инициировать более ответственный подход для всех возможностей, и принять все меры во избежание серьезного кризиса или смягчения последствий, как это делала Россия в течение последних нескольких лет перед лицом постоянной американской агрессии. Готовиться к худшему, добиваться лучшего. Вот те шаги, которые могут быть сделаны.
Есть основания думать, что победа Трампа может предотвратить серьезный кризис. Нравится он вам или нет, он был кандидатом, выступавшим против войны. Победа Клинтон означала бы «бизнес как обычно», и «бизнес как обычно» привел бы США к катастрофе на полной скорости. Решение вопросов недопроизводства, недозагрузки, дефляции, демографии, инфраструктуры, и т.д. может быть шагами, которые США необходимо сделать для того, чтобы обойти крупный коллапс, который в противном случае заставил бы уделить первоочередное внимание этим вопросам. Другими словами, Трамп мог бы предвосхитить такой кризис, если он окажется успешным политиком. В таком случае его избрание и текущая непопулярность может быть отражением масштаба кризиса. Но инерция продолжается, и оппозиция Трампа в конечном итоге может фактически вызвать кризис, особенно если предательское «государство в государстве» получит подход к нему.
Дело в том, что Бэннон, как представляется, во многом прав. Он не сумасшедший, чтобы не видеть нынешний кризис и опасность его ухудшения. К тому же американская система давно назрела для хорошей реструктуризации. Каверзным моментом является то, что, как выше указывает Кайзер, хаос - это опасная вещь. «Новый порядок» может быть лучше, чем то, что было раньше. Возможно, однако, что он будет кошмаром. Без правильного понимания трудно предсказать, в каком направлении он будет развиваться, и еще труднее предотвратить катастрофу. Четвертый поворот полезен, но он не закончен. В частях 2 и 3 я закончу описание этой картины.
Комментарии читателей
на нашу рассылку