Конечно, я говорю о суперизвестном журналисте времен перестройки и куда менее известном сегодня — об Александре Невзорове. В своей статье «Искусство оскорблять» Невзоров выдает на-гора продукт совсем иного качества, нежели Ерофеев. Если тот продуцировал некое «гуано», в котором, в принципе, способны прорасти семена здравого смысла, то в случае с Невзоровым это совсем не так. Те словоформы, философские конструкции и цветастые лозунги, которые он выдает в медиапространство, не способны породить жизнь. Пытаться в такой почве растить жизнь — это как сеять пшеницу в негашеную известь. Или в гнилое болото.
Ерофеев более прост, он не покушается на сами институты государственности и на народ. Они для Ерофеева бесконечно мерзкие и отсталые, но они ЕСТЬ.
Невзоров же проблематизирует реальность в целом, разрушая ее наподобие кинговских «лангольеров».
В чем-то Невзоров, конечно, созвучен идеологам оккультного фашизма, с их стремлением искоренить мир форм, чтобы частицы духа, заключенные в формах, соединились с неким Абсолютом. Одновременно в построениях Невзорова все время красной нитью проходит глум, издевка. В принципе, эти построения, конечно, направлены, в том числе, и на слом государства, как вертикально ориентированной структуры. Взлом этот должен осуществлаться (по заветам М Бахтина) через осмеяние и надругательство надо всеми системообразующими элементами, узлами системы.
Следите за руками:
«...Политика была, есть и будет прекрасным материалом для отработки навыков глумления.»Как вам заход? Политика, как возможность управления народной энергией, становится грушей для отработки на ней «навыков глумления». Из одной этой фразы «распаковывается» достаточно большой объем информации. Проблематизируется сам принцип политической жизни общества. Осмеяние «политики вообще» — есть метод убийства политики. Как бездарной и популистской, так и той, что реально направлена на помощь народу.
И вот уже невозможно нороду действовать в политическом поле — ибо возглавить его некому и управлять, намечая политические цели — тоже. Соответственно, добиться своих политических целей народу нельзя.
«Национальная эрекция, которую так долго вызывал Кремль, наконец-то свершилась. Одновременно встал и вопрос ее дальнейшего применения. Но!За одно только «шоу «ходячее кладбище» (если кто не понял, это Невзоров о «Бессмертном полке»), следовало бы гражданина журналиста судить и посадить. И уж, по крайней мере, не давать никакой трибуны нигде и никогда больше. Полное презрение и забвение. Но — увы. Колумнистом данного господина хотят видеть многие либеральные СМИ. Казалось бы, ну какой из Невзорова либерал? Он ведь натуральный черный мракобес, тоталитарный и надменный. А вот поди ж ты.
Принимающий орган у Сирии оказался ничтожно мал, у Донбасса заминирован, а на Прибалтику чертово НАТО успело нацепить пояс целомудрия. Запасной вариант с Беларусью тоже провалился. Там оказалось все так крепко забито картошкой, что всунуть эрегированное русское величие было некуда. Что теперь делать с этой эрекцией, никому не понятно. Рано или поздно Кремлю снова придется стучать зубами о стакан, напоминая ,братьям и сестрам" о волшебных возможностях ладошек.
Этот гадкий момент приближается. Публика соскучилась по державности, то есть по фронтам, застенкам и карточкам. Она хочет в кандалы и под плети. А Кремль таковыми в товарном количестве не располагает. Кроме шоу ,ходячее кладбище" ему нечего предложить населению.
До последней минуты теплилась надежда на воскрешение пыточных традиций. Но, как выяснилось, максимум, на что может рассчитывать общество, — это истязание концертом из дурацких развалин. Росстат пока замалчивает цифру умученных виолончелями, но вряд ли она может впечатлить наследников ГУЛАГа.»
Значит, теперь Невзоров глумится над связью народа с предками. То есть, подрывает, как свинья корни дуба, корни самостояния русского народа.
При формальной схожести со словами Ерофеева о русском рабстве и т.д. — здесь включаются новые ноты - глумление над мертвыми, над культурой как таковой. "Умучанные виолончелями", "дурацкие развалины" древней Пальмиры — не есть ли это перефразировка нацистского: "Когда я слышу слово "культура", я хватаюсь за пистолет"?
«Увы, никто не хочет дистанцироваться и увидеть чумное очарование ситуации. Они не умеют восприниматьстрану как грандиозный анатомический театр, где на каждом столе разложены готовые к препарации смыслы и редкие сущности.
Аналитики сами переморочили себе головы своими причитаниями про ,отечество", ,народ", ,мораль", etс. Эти обременения, конечно, милы, но именно они лишают возможности ясно мыслить. Именно от них следует избавляться в первую очередь. Впрочем, как и от любых политических взглядов и пристрастий.»
Аналитики без морали неизбежно станут на службу капиталу. Это закон жизни. Так же, как и культура без морали постепенно превратится в бордель, а наука без морали — в коллективного «доктора Менгеле».
В целом же, если применять тезисы Невзорова об отказе от морали на все общество в целом, то общество станет неизбежно обществом рабов.
Только человек, способный отличить моральное от аморального и защитить свой выбор может быть свободным человеком. Идеальный раб как раз не может отличить моральное от аморального, и не способен осознать необходимость отстоять свой выбор. Отсюда знаменитое выражение: «Свобода — это осознанная необходимость».
Вот вам и пропаганда отказа от морали. Неплохой ход, да?
«Лучше не иметь никакой родины, чем культивировать в этом качестве какую-нибудь дрянь. Просто потому, что «так получилось» и «мать». Не следует терпеть сумасшедшую старуху, которая душит внуков и поджигает портьеры. Один проворот глобуса свидетельствует о том, что выбор возможных «родин» достаточно велик.(Разумеется, это не касается тех ситуаций, когда в перспективе маячит очень большое наследство. Тогда можно потерпеть даже портьеры.)»Есть ли предел дурному тону? Отсутствие Родины, либо признание «родиной» любого места на глобусе, где маячат большие деньги!
Разумеется, эта отсылка г-на Невзорова к глобальному человеку, космополиту, «глобику» без корней, скользящему по поверхности мироздания (без корней, памяти, истории) — должна как можно тщательнее измельчить национальные государства. Для удобства архитекторов т.н. «многоэтажного человечества», все той же гностической конструкции, проблематизирующей единство рода людского.
«Про «народ» следует забыть, как и про уважение к его «выбору».
Тот факт, что зрители «битвыэкстрасенсов», кричатели «крымнаш» и выпиватели миллиарда бутылок водки выбрали себе кумиров, ни к чему не должен обязывать. Политические предпочтения этой публики имеют такую же ценность, как и их интеллектуальные или культурные пристрастия (то есть нулевую). Понятие «народ» — это всего лишь часть примитивной агитки, сочиненной режимом. Как попы вещают от имени «бога», так и режимы от имени «народа».»А вот уже г-н журналист задирает хвост и на само существование народа, как такового. Ну, а если нет народа - то нет и субъекта, двигающего вперед Историю, есть лишь мутные игры непрозрачных темных элитных структур, в болоте глума и разложения. Зачем это делает Невзоров - об этом ниже.
«Иными словами, никогда не надо упускать возможности поиздеваться над властью. Для этого можно использовать любой предлог, а если его нет, то следует его создать. А уж вытирание ног о различные святыни — это самая важная часть профессии публициста. Впрочем, разнообразие святынь обязывает и к разнообразию подошв. Большинство святынь ядовиты и требуют прочного протектора на башмаках.Ну, кажется, в этом абзаце сказано уже все. Дно достигнуто. Постмодернистские хелицеры тарантула-Невзорова явлены, в целом, уже понятно, что за гидра перед нами. Постмодернист Гельман, которого гоняли ссаными тряпками по всей России за его паскудное «искусство» — это лишь периферия невзоровского «ядра».
К сожалению, закон РФ лишил нас приятной возможности оскорблять чувства верующих. Но осталось еще много всяких «сакральностей», которые по своей глупости ничем не уступают религии. Например, традиции, идеологии и патриотизм.»
Что же перед нами за дивный зверь? Что за «чудище обло, озорно, огромно, стозевно и лаяй»? Что за пес Цербер, привратник Ада?
Возводя провокацию и глум в ранг основного инструментария журналиста-публициста, проповедуя своеобразную «религию» отказа от морали, совести и других норм, Невзоров, конечно, взрывает ткань сегодняшнего мироустройства, существенным образом до сих пор покоящегося на трех китах Свободы, Равенства и Братства, дарованных человечество Великой французской революцией. Покоящегося на гуманизме, на любви к человеку, как таковому.
В пафосных речах Невзорова есть искренность. И она в том, что не только Человек ему ненавистен, а и«Творенье не годится никуда», как говорил Мефистофель.
Как мне кажется, тут какое-то глубокое преклонение перед силами антигуманизма, имеющее, в целом, характер исступленной одержимости.
Если резюмировать, то мне лично кажется, что «феномен Невзорова» гораздо опаснее «феномена Ерофеева» именно в силу того, что первый ломает саму систему координат, заданную проектом Модерн, идеалами Великой французской революции. Ломая же эту систему, Невзоров неизбежно заключает союз с теми силами, которые кто-то называет дьяволом, а кто-то — силами гностического фашизма.
Печальна судьба играющего в эти игры. В «Докторе Фаустусе» главного героя, Леверкюна, заключившего договор с дьяволом, терзают и убивают бледные спирохеты.
Что грызет изнутри А.Невзорова? Вопрос остается открытым.
Комментарий: Читайте также: «Привыкайте, это Россия, это хардкор»: либералы способствуют распространению в России культуры прелюбодеяния и разврата?