Комментарий: Дмитрий Бабич: Срашноватая, но поучительная статья Рода Дреера из American Conservative. Как когда-то большевистская революция (антирыночная) вылилась в драку сталинистов с троцкистами, так нынешняя гендерная революция (антисемейная) на Западе выливается в мощное столкновение трансгендеров с радикальными феминистками. (Ведь если женщиной может стать каждый, то в чем их "особые права"?) Эти две банды жрут друг друга, пока гомосексуалисты наблюдают с уже захваченных территорий (их поведение уже много лет нельзя критиковать ни в ЕС, ни в США). Глубоко в тылу этой новой большевистской армии идут бои с недобитыми мачо, которые 30 лет назад потрогали кого-то за коленку... В общем антиутопия, но только не выдуманная.
От этого никуда не денешься: сексуальную революцию пропагандируют даже на уроках. Известный в США консервативный журналист утверждает, что в борьбе за права трансгендеры конфликтуют с феминистками: ведь если женщиной может стать каждый, в чем ее уникальность? Спорный, но характерный для бушующих в США страстей текст.
Читательница пишет, как она пыталась обучить детей латыни с помощью приложения «Дуолинго» (Duolingo).
«В нашей католической семье дети обучаются на дому. Как и другие католики-традиционалисты, мы обрадовались, когда узнали, что «Дуолинго» запустило уроки латыни. До этого мы три года занимались по пособиям «Мемориа пресс» (Memoria Press, христианское издательство учебной литературы — прим. перев.). Но в этом году мы собрались заняться испанским и потому решили освежить латынь. Не знаю, доводилось ли вам пользоваться «Дуолинго», но там все устроено так, что не можешь идти дальше, пока не закончишь прошлый урок. Вот сегодня утром я начала тему «семья» и застопорилась.От этого теперь никуда не денешься. Сексуальную революцию пропагандируют даже на уроках латыни. Отличительная черта тоталитаризма — это политизировать всё и вся. Ханна Арендт в своей книге «Истоки тоталитаризма» пишет о «шахматах ради шахмат», примете раннего СССР. На раннем этапе сталинизма некоторые гроссмейстеры еще пытались сопротивляться попыткам государства напичкать шахматы большевицкой пропагандой. Они считали, что в шахматы надо играть ради собственного удовольствия. Но глава национальной шахматной федерации, ставленник советского режима, настаивал, что все следует понимать и рассматривать сугубо через призму революции.
Почему?
Там даются на перевод два предложения: Femina uxorem habet and Maritus maritum habet. Первое переводится «У этой женщины есть жена», а второе — «У мужчины есть муж».
Покуда я не закончу этот урок, дальше я не сдвинусь. Но я не собираюсь. Сперва я выскажу свое «фи», а в окошке напишу тарабарщину.
Готово».
Вот и с сексуальной революцией то же самое. Даже уроки латыни, и те не могут оставаться нейтральными, не должны стоять в стороне.
Но однополые браки — это уже старая пластинка. Тактика «открыть все шлюзы», которой некогда воспользовались поборники гомосексуалистов для «культурного перевоспитания», сейчас столь же успешно применяется, чтобы насадить явление еще более радикальное — трансгендеризм.
Производитель игрушек «Маттел» недавно выпустил «гендерно-нейтральную куклу». Читаем дальше:
«Традиционно куклы Барби олицетворяли традиционный женский образ, и дети воспринимали прически, густые ресницы и шпильки как данность. Но теперь «Маттел» запускает куклы, чью ориентацию дети определят сами. Кукла полностью гендерно-нейтральна и может быть укомплектована аксессуарами для мальчиков, девочек или всех сразу.Разумеется, это не что иное, как попытка колонизировать умы детей и заставить их принять эту бредовую гендерную идеологию как данность. Ведущий производитель игрушек способствует детским психическим расстройствам.
Компания выпустила шесть кукол с разными оттенками кожи, прическами и одеждой, назвав линию «Создаваемый мир». «Маттел» отметила, что стремится к инклюзивности и отмечает ее положительное влияние.
«Эта линия нашей продукции позволит детям свободно выразить свои ощущения, она на одной волне с ними», — заявила Ким Калмон (Kim Culmone), старший вице-президент «Маттел» по дизайну. «Мы надеемся, что новая линия заставит людей расширить свое представление о том, как самые разные дети могут получить пользу от игры в куклы».
Новый бестселлер Дугласа Мюррея (Douglas Murrey) «Безумие толп» (The Madness Of Crowds) завершается мощной главой о трансгендерном движении. Мюррей, открытый гей, считает, что транс-движение превратилось в безжалостный «паровой каток», который движется вперед, несмотря ни на что и затыкая рты всем несогласным. Он пишет:
«Ощущения везде одинаковы. Но изо всех разновидностей массового помешательства, с которыми мы сталкиваемся в настоящий момент, трансгендеризм превратился в идеологический таран, словно это последнее, что сможет снести великую патриархальную стену».Он рассуждает, как школы обманывают родителей в соответствии с официальной политикой, направленной на «поддержку» детей, которые вообразили себя трансами. И рассказывает, как врачи предупреждают родителей, что каким-то образом перечить детям-трансгендерам — это значит толкать их на путь самоубийства. Мюррей пишет:
«Проблема в том, что худший из возможных вариантов предлагается на безальтернативной основе, не допускающей дискуссий и тем паче возражений. Как только ребенок заявляет, что ему кажется, что он противоположного пола, реагировать надо сугубо благосклонно. После все больше профессионалов рекомендуют лишь один путь — жесткую последовательность необратимых шагов, и никакого противоборства».Его глава о трансгендерах полна сострадания пациентам с гендерной дисфорией. Он возражает не против явления как такового, а лишь против идеологического давления. Разрешено иметь лишь одно мнение, и всякому, кто его не разделяет (и не молчит об этом), грозит конец карьере и личный крах.
В своей книге «От толерантности к равенству» (From Tolerance To Equality) Дарел Пол (Darel Paul), рассказывает о том, как геи добились равноправия, сперва завоевав культуру элит, а затем насадив ее повсеместно. Далее он размышляет, удастся ли трансгендерам пойти тем же путем.
«Можно ли считать гендерную идентичность логическим продолжением сексуальной ориентации? В некотором смысле, да. Их социальная подоплека очень похожа. И сексуальная ориентация, и гендерная идентичность развились в Америке благодаря аргументам эссенциалистов. Позиция «какой уродился, такой и развился» казалась убедительной в политическом и культурном смысле. Этому способствовало и культурное ядро американской нации, состоящее из радикального индивидуализма и веры в священную неприкосновенность каждого индивидуального «я». Наилучшим образом это отразилось в вердикте 1992 года по делу «Американская федерация планирования семьи против Кейси», который огласил судья Энтони Кеннеди (Anthony Kennedy): «Эти вопросы касаются наиболее интимного выбора человека за всю его жизнь. Этот выбор, определяющий личное достоинство каждого и его автономию, он лежит в основе личной свободы, которую гарантирует Четырнадцатая поправка. А она строится на праве самостоятельно определять смысл как собственного существования, так и существования вселенной, а также тайну человеческой жизни вообще».Но трансгендеризм многим отличается от гомосексуализма, считает Дарел Пол. Во-первых, обычным американцам трансгендеризм чужд и он не вызывает такого же отклика, какой вызывало стремление гомосексуалистов учесть особенности их личности. Во-вторых, трансгендеризм идет вразрез с феминизмом (о чем апологеты трансгендеризма старательно умалчивают).
«Трансгендеризм — не просто палка, которой удобно дубасить религиозных консерваторов. Это радикальный вызов всем формам внешней власти, а следовательно, социальной и культурной основе, на которой стоит элита. Трансгендеризм — радикальнейшая из форм индивидуализма, порожденного сексуальной революцией. Никогда прежде самопровозглашенная гендерная идентичность не насаждалась столь же яростно. <...> Юридический авторитет медиков и родителей рушится по мере того, как гендерная идентичность становится вопросом самовосприятия».Дарел Пол продолжает:
«Поспешная нормализация трансгендеризма среди элиты — симптом более масштабного кризиса. Элиты теряют власть. Традиционная меритократия зиждется на уважении к исключительной технической компетенции элит в обмен на эффективные результаты в социальном плане. Однако все больше американцев считают, что этот проект провалился. И свидетельства тому вокруг нас. Доверие ко всем институтам — будь то государство, отдельные профессии или крупный бизнес — приближается к сорокалетним минимумам».Мне видится, что это крайне недооцененный момент. Думайте, что хотите насчет дипломатии США на украинском направлении, политики здравоохранения, иммиграции и так далее. Но для общества нет ничего более основополагающего, чем взаимоотношения полов. Вас не пугает, что публичная дискуссия о трансгендеризме попросту немыслима? Спорить дозволяется лишь о том, величайшее ли это достижение человечества или всего лишь один из пиков людского величия. Дуглас Мюррей рассказывает жуткие истории, как активисты транс-движения избивают феминисток и других лишь за неудобные вопросы и мелкие возражения.
Происходит что-то зловещее, чудовищность которого состоит не только в привычных попытках тоталитаризма замолчать общественную дискуссию. Это же жуть, когда трансвеститов зовут в школы читать детям сказки, а «Маттел» учит детей гендерной флюидности, рассказывая, в какие игрушки играть, а в какие — нет. Элитарная культура ломает целое поколение, и наши бизнесмены, ученые и деятели культуры ей потворствуют.
От Республиканской партии здесь толку никакого — в защиту здравого смысла не вступается никто. Но я согласен на все, что угодно, лишь бы не путь демократов. Все их кандидаты в президенты — равно как и демократическое большинство в Палате представителей — поддерживают Закон о равенстве, который пропишет трансгендеризм на федеральном уровне. Республиканцы — нет. Хоть что-то. По сути, никакой другой защиты у простых людей от навязывания этой идеологии не осталось.
Об этом факторе стоило бы задуматься людям, которые удивляются, почему это христиане и социальные консерваторы так держатся за Трампа, как бы ужасно он себя ни вел. Задумайтесь о том, какая у консерваторов есть альтернатива Трампу? Демократическая партия поддерживает федеральный закон, который позволит каждому самому решать, какого он пола. Последствия будут самые серьезные. Сексуальная революция — которую Майкл Хэнби (Michael Hanby) остроумно назвал распространением технологии на человеческое тело — стала тоталитарной.
Левые создали мир, в котором врачи и школьные учителя создают настоящий заговор против родителей, понуждая детей пичкать себя гормонами и увечить свои тела в тщетной попытке стать противоположным полом. Для тех в левой части политического спектра, кто уже воспринял эту идеологию, она стала вопросом борьбы за справедливость. Тем же, кто считает, что детей от этого безумия надо оградить, трудно объяснить что-то своим оппонентам, которые считают Трампа с его личной коррумпированностью большей угрозой для общественного порядка, чем любая трансгендерность.
Дарел Пол считает, что трансгендеризм — свидетельство кризиса авторитета элит. Я раньше не размышлял об этом с такого угла, но по-своему он прав. Когда американские элиты — политики, корпоративные круги, ученые, СМИ, деятели культуры — все в один голос твердят вам, что мужчины могут стать женщинами (и наоборот) просто усилием воли, всеми силами насаждают это извращение и даже наставляют в догматах своей идеологии детей... к чему такую элиту. Они лишились разума и потеряли нравственный авторитет.
Дополнение: читатель Нейт пишет:
«Я не думаю, что погрешу против истины, если скажу, что эта прогрессивная ахинея наполняет жизнь бессмысленного поколения хоть каким-то смыслом.
Одна моя бывшая одноклассница вообразила себя мужчиной, накачавшись тестостероном и изуродовав себе грудь. Всю школу она была девочкой. В университете — тоже. Вышла замуж за гетеросексуального мужчину и была «нормальной женой». Первые тридцать лет своей жизни она, судя по браку, была натуралкой.
А теперь она каждый день выдает в соцсетях посты о том, как злые консервативные правительства по всему миру ведут наступление на священные права ЛГБТ, или публикует комиксы, где в снисходительной манере разъясняется, как употреблять очередное словечко из их прогрессистского новояза (на днях вот рассказывала о «деднейминге» или еще о какой-то ерунде того же типа). Себя она считает мужчиной-геем и говорит, что живет в однополом браке. Вот это несколько странно, ведь это в их же кругах принято считать, что сексуальность неизменна с рождения. Видимо, муж ее пребывал в счастливом неведении, что первые годы своего брака по сути он тоже был геем, поскольку жил с мужиком.
Я обратил внимание на посты и менторский тон похожих на мою одноклассницу людей, и мне стало ясно, зачем им понадобились все эти мемы, комиксы и новости. Это возможность почувствовать себя частью сопротивления. Как и у моей одноклассницы, у этих людей наверняка были проблемы с общением и в школе их не любили. Уверен, они страдают некой формой аутизма. Гормональная терапия и превращение в мужчину принесли моей однокласснице внимание и, не поверите, даже поддержку и одобрение, пусть и на самом поверхностном уровне.
Ото всех их постов за версту несет геройскими фантазиями — как когда ты, моясь в душе, мысленно «выигрываешь» спор у заклятого противника. Разница в том, что свои снисходительные упреки и яростные нападки они публикуют открыто — бросая их в лицо совершенно незнакомым людям. (Из-за культуры страха и самоцензуры, возникшей вокруг гендерной идеологии, ближе они все равно не познакомятся.)
Получается, что они разом и отважные герои, и смиренные мученики. Они жертвы, и в то же время часть модной толпы, которая «в теме». Это придает их жизни смысл. Их идеология обязана победить — причем безоговорочно. Культурное давление сделает их счастливыми — ведь им же обещали, что так и будет. Но неуверенность в себе и нежелание жить «нормальной» жизнью, хотя для этого у них есть все возможности, никуда не девается.
Им надо все время «отвоевывать» какое-то пространство для своей «повестки дня». Они должны ломать какое-то новое табу, чтобы держать и себя на высоком уровне адреналина, на полпути между жертвой и героем. Элементарного комфортного существования им уже недостаточно. Жить и дать жить другим или, как это говорится, «мне комфортно в моем теле» — это не про них. Когда у тебя все хорошо, ты не станешь зацикливаться на своей ориентации».
Комментарии читателей
на нашу рассылку